Взял гитару он, да безмолвную,

Плащ на плечи надел заношенный,

Да вскочил в седло серебрёное,

Да пришпорил коня он шпорами.

Взвился конь его, Тьмой подаренный,

Над высокою поторочиной,

Над воротами, да над крепкими,

Над подворьем, да над заснеженным.

Оглянулся Гермес нечаянно,

Поглядел на избу старухину-

Не из дуба-то стены сложены,

А из змей, сплетённых косицами.

Содрогнулся он в отвращении,

Подивился мороку жуткому.

Конь кружил над соснами спящими,

Над берёзою да над яблоней,

Тяжелели крылья уставшие,

Приземлился он на пригорочке.

****                  ****                       ****

Кабы мог наперёд он то знать-познать,

Он бы хлеба с собой захватил кусок.

Кабы мог наперёд он про то гадать,

Он воды бы колодезной флягу взял.

Кабы мог  наперёд он проведать то,

Он и сена б коню прихватил с собой.

Все тропинки окрест исходив сто раз,

Три ночи проведя у костра без  сна,

На следы свои наступал Гермес,

Как безумный, ходил он по кругу,

Не надеясь с мороком справиться,

Победить колдовство старухино.

А в четвёртую ночь замела метель

Все следы его, все отметины.

И упал певец да в морозный снег,

Обессилев упал без памяти.

Пробудил его из безмыслия

Голос друга, что нёс спасение,

Голос друга в тиши безжизненной.

И сгодилась-то сила волчия,

Пригодилось чутьё звериное,

Раскопал из-под снега белого,

Из земли раскопал замёрзшей он

Корешков добыл исцеляющих.

Возвратил один силу сильную,

Возвратил ее в сердце гордое,

Возвратил другой силу сильную,

Возвратил ее в буйну голову,

Третий отдал земную силушку,

Возвратил ее в ноги резвые.

Поднимался со снега белого,

Поднимался да с бела савана,

Из  холодного  царства вырванный,

От предсмертного сна разбуженный,

Обнимал Гермес друга верного,

Брал коня под уздцы ослабшего.

И пошли  они с места гиблого,

И мела метель непроглядная,

Да метлой следы заметала их.

Долго шли они или коротко,

С губ крала слова буря жадная;

Три сестры в хороводе стонущем

С ног сбивали усталых путников.

Вот меньшая, Пурга по имени,

Снег под ноги им щедро сыпала,

Вот вторая сестра, Метелица,

Обнимала их мертвым холодом,

Ну а Вьюга, сестрица старшая,

Ледяным огнём обжигала их.

Но  иссякли-то силы  злобные,

Победила их кровь горячая,

Вышли путники невредимыми

На границу царства холодного,

Вышли к речке они дымящейся,

И к мосту, что связал два берега –

Берег жизни со смерти берегом.

И настала пора прощания,

Навсегда или нет – неведомо.

Обнялись друзья приунывшие,

Тишиною одной обмолвились.

Обернулся друг  в волка серого,

Да умчался прочь в лес заснеженный.

****                       ****                              ****

Обняла его боль бездонная,

Обняла уставшего странника;

То ль рождал себя, то ли смерти ждал,

То ль  смеялся он, то ли зверем выл,

То ль прощался с кем, то ль на встречу шел.

Словно зеркало неподвижная,

Словно слёзы из ран кровавая,

Лишь во снах  текут  воды тёмные,

Лишь во снах  живет  речка памяти.

Зыбкий мост над ней точно радуга,

Припорошен он  слёзным шёпотом,

Принакрыт он  печальной песнею.

Вкус смертей своих проглотил Гермес,

Да ступил он на мост на радужный,

Небо он целовал дыханием,

Каждый шаг грозил ему гибелью.

Супротив него по мосту тому,

По мосту тому, да по зыбкому,

Супротив него шёл  заклятый враг,

Тот, кто тенью повсюду следовал,

Кто змеею полз вслед за странником,

Отравлял следы его  злобою.

Кто темнее Тьмы поглощающей,

Свет Несущий кому название.

И дивился странник глазам своим –

Словно тень его отделилась вдруг,

Шла навстречу ему с гитарою.

Из чехла как из ножен вынул он,

Вынул спутницу неразлучную,

Пробуждал рукой струны спящие,

Что хранили силу до времени.

Вот и вышел срок ожидания,

Вот и час настал им предписанный.

Нет пути никому обратного,

Не отпустят их страх и ненависть.

И в противнике, точно в зеркале,

Зрел колдун свое отражение,

Только правое левым сделалось,

Только горе смеялось бешено.

Вот коснулся враг струн трепещущих,

Закружился ветер над соснами,

Взвыл тоскливо, ненастье  кликая,

Подневольный силе безжалостной,

Засвистел над лесом заснеженным,

В клочья рвал покрывало белое,

Тишину взрезая звенящую,

Мощью дикой он гневно полнился.

И Гермес коснулся во свой черед

 Той струны, что ветром подарена,

Бурю буйную звал он музыкой,

Ветер вольный он кликал песнею.

И срывался да с гор заснеженных,

И взлетал из лесов нехоженых,

И летел да на крыльях радужных,

И спешил Гермесу на выручку

Ветер  вольный, ветер неистовый.

За собой он звал бурю снежную,

На крылах он нес тучи грозные.

И дрожала струна под пальцами,

И не слышал Гермес той музыки.

Дикий ветер вокруг неиствовал,

С корнем рвал он сосны высокие,

Гнал зверей из лесу испуганных,

Всполошил он сов засыпающих.

Над мостом  через речку темную,

Точно рати две, силой сильные,

Ветер с ветром вели сражение,

Буря с бурей боролись яростно.

До второй струны докоснулся враг,

Песнь огня пропел громким голосом,

И пронзила мечом искрящимся

Небо молния раскаленная.

Запылали леса столетние,

Застонала земля промерзшая,

Взвыли волки, лишившись логова,

Медвежат своих, несмышленышей,

Из огня спасали медведицы.

И коснулся Гермес, да во свой черед,

Той струны, что огнем подарена.

Песнь огня полетела стрелами,

И земля разверзлась от песни той,

Кровь ее разливалась лавою,

Кровь из сердца ее пронзённого.

То, что миг назад силой полнилось,

Обратилось пеплом летающим,

Не проснувшись от сна от зимнего,

Погибали деревья с травами.

То огонь небесный с земным огнем

На смерть бились, рубились яростно.

Свет Несущий коснулся другой струны,

Расходились шрамы земли сырой,

Поднимались горы туманные,

На ладонях полей заснеженных

Разрывались холмы высокие,